Несколько дней назад родители Айболата Аманжолова съездили в Мангыстау, к убитой горем семье Алибека Калбая. Соболезнования выразили, поплакали. По-другому нельзя, говорит атырауская мама, не по-казахски это…
Напомним, 22 апреля в военчасти 30212 Жамбылской области при странных обстоятельствах скончался 18-летний военнослужащий-срочник Алибек Калбай. Ранее к президенту страны через соцсети обратилась Айнур Тулемисова — мать Айболата, подозреваемого в причастности к смерти сослуживца, объяснив, почему считает сына невиновным.
«Я не боялась этого разговора, потому что мой сын чист, скрывать нам нечего. Сказала об этом маме Алибека — она согласилась со мной, нам обеим нужна только правда. Мы хорошо поговорили и с сестрой, и с бабушкой, они понимают меня, никто ни в чем не обвинял. Наши сыновья, правда, дружили: хорошо общались, спрашивали друг друга, кто из дома приедет на присягу и привезет баурсаки», — рассказала женщина.
У Айболата с мамой особые отношения – он всегда делился с ней, жалел, с младшими братьями, сестрами возился.
«Мы простая семья. Он сам поступил в колледж на пожарного, в школе примерно учился, заботливый. Спросите у любого здесь. Мне всегда говорили: спасибо за воспитание сына», — гордится она.
«Мы не верим!»
Сразу два видеообращения к президенту страны опубликовала на своей странице в Instagram атырауская общественница Лунара Максутова. В одном из них друзья, одноклассники Айболата Аманжулова, Алибека Калбая, говорят, что не верят выдвинутым против парня обвинениям. Справедливого расследования требуют и жители села Еркинкала Атырауской области – здесь живет семья Айболата. На видео мужчины, среди которых немало аксакалов, настаивают: пусть будут наказаны истинные виновники смерти мангыстауского призывника. Ранее в защиту своего воспитанника высказались и учителя местной школы.
«Считаю своим долгом помочь семье Аманжоловых разобраться, они верят мне, надеются быть услышанными. Я не одна – мне помогают блогер из Актау Бибигуль Рамазан, член нашего Общественного совета, правозащитница Салтанат Рахимова, у нас большой опыт общественной работы. Мы высказываемся не только в соцсетях – направили письма в Министерство обороны, Главную военную прокуратуру, Администрацию Президента РК. Но официального ответа не получили до сих пор»,- говорит руководитель общественного объединения «НейроДетки.Чудо есть!» Лунара Максутова.
По словам активистки, за это время она сумела узнать много об Айболате не только от родных, но и от сельчан, в том числе его ровесников. Практически все повторяют: юноша, как старший из семерых детей, был незаменимым помощником для отца и матери, покладистый, воспитанный на традиционных ценностях. К тому же не пил, не курил, не хулиганил и не дрался – у него по хозяйству дел было невпроворот.
«Айболат – подозреваемый»
Как мать узнала о том, что произошло в тот злополучный день в части, куда призвали ее сына, — отдельная история.
«22 апреля в 11 часов дня она узнала о случившемся из новостей. Вместе с мужем поехали в наш военкомат, там их успокоили, связали с командиром части, тот сказал, что их сын на учениях. Через час Айболат позвонил родителям, попросив выехать к нему, потому что его обвинили в причастности к тяжкому преступлению. 23-го они вылетели в Алматы, поехали в Гвардейский, 24-го встретились с ним. Айболат смог передать им некоторые бумаги, попросив спрятать в надежном месте. Как только они уехали, его взяли под стражу. До 30 апреля родителям говорили: не переживайте, ваш сын — не подозреваемый. Когда узнали, наняли адвоката и к нам обратились»,- объясняет Лунара.
По ее мнению, успев узнать обстановку в части, он понял, что в этой пренеприятнейшей для военных ситуации может остаться «крайним». Поэтому написал родителям обстоятельное письмо, поведав о царящих здесь неуставных отношениях. На руках у общественницы есть данные экспертизы, исходя из которых в этом деле много непонятного. Например, почему в желудке Алибека обнаружена лишь перловка, которую давали на ужин, и нет следов завтрака, хотя смерть зафиксирована после него? Или почему при отбитых внутренних органах нет соответствующих внешних повреждений?
«Так могут бить спортсмены или те, кто знает, как не оставлять следов. А Айболат никакую спортивную секцию не посещал. Потом возьмем показания солдата К., который якобы накануне вечером видел конфликт Айболата и Алибека. Все обвинение построено на этом, других доказательств нет. Во-первых, в это время военнослужащие были на занятиях, во-вторых, другие сослуживцы говорят о том, что ребята дружили, спрашивали друг у друга, кто из дома на присягу приедет. Почему нет их показаний? И этот самый К., по их же словам, мог видеть только то, как они выходили из столовой в обнимку. Драки не было, неприязни тоже! Айболат настаивает на этом! Маме в части потихоньку сказал, что один из командиров, некто А.Д., придирался к Алибеку, травил его, называя его женским именем. И другие молодые, сержанты, с кем ей удалось поговорить, потихоньку подтвердили это. Она все это записывала в тетрадку. Хорошо, допустим, что драка все-таки была, такая, после которой не стало Алибека. Но почему у Айболата тогда не было травм, гематом, ссадин, синяков ни на теле, ни на руках? И по телосложению гораздо меньше Алибека, ниже ростом», — задается она множеством вопросов.
«Мы пойдем до конца»
«Айболат закрыт на два месяца на время расследования. Его оставили в части, не отправили в Алматы только после шумихи. Меня вызывали в военное следственное управление, пытаясь привлечь как свидетеля. Разве я в этой части несу службу?! Вероятно, это ход, чтобы заставить меня подписать документ о неразглашении, ведь никто не подозревал, что мы располагаем сведениями. Почему очень важно разобраться? Потому что матери не должны терять своих сыновей, отправляя на срочную службу в армию! Мы ни с кем не воюем, но наши дети умирают там — это страшно. Поэтому мы пойдем до конца: и в Минобороны, и в Акорду поедем, пикет проведем, если не услышат. А что было бы, не узнай общественность обо всем?» — обозначила свою позицию Лунара.
Сейчас с Айболатом не могут увидеться ни мать, ни адвокат – просьбы остаются без ответа. Боятся, что он еще что-то расскажет ей, как это было в прошлый раз, считает она.
«По телефону тоже не могу поговорить. Не знаю, как он… Если с ним что-то случится, кто будет виноват?! Сколько должны погибнуть обычных парней, чтобы в армии навели порядок?! Где вы, депутаты, министры, ответьте мне!» – говорит в отчаянии Айнур.
От армии Айболат не прятался — пошел служить, планируя в будущем выбрать профессию, в которой нельзя без военного билета: пожарного, полицейского или военного. Мать была против, а он успокаивал: не переживай, год пролетит быстро…
Аэлита Таева
