За последние полгода на улицах Казахстана заметно увеличилось количество приезжих. Несложно заметить, что в основном это жители Украины и России, которые не скрывают, что стараются по-новому выстроить свою жизнь после 24 февраля.
***
За это время сюда перебрались сотни украинцев. Некоторые из них не выдерживают вынужденной эмиграции и возвращаются на родину, а другие пытаются адаптироваться, находить силы, чтобы не умереть от страха за близких, которые в силу обстоятельств не смогли уехать из зоны боевых действий.
Снежана Павленко вместе с дочерью-студенткой живут в Кокшетау почти пять месяцев. Супруг Андрей уехал в Казахстан приглашенным специалистом задолго до российского вторжения в Украину. Отработав сезон, возвращался к семье. До февраля 2022 года.
«Мы из Каховки, это в Херсонской области. Город был оккупирован российскими военными практически в первые дни войны. Когда я говорю «война», мне не до политики – это то, что я видела своими глазами. Населенный пункт небольшой, там порядка 35 тысяч жителей, географически прекрасно расположен. Буквально рядом Новая Каховка, где есть ГЭС, в 80 км — крупный город Херсон», — рассказывает моя собеседница.
Ранее утро 24 февраля разделило их жизнь на «до» и «после». Снежана признается: до последнего никто не мог поверить в происходящее. Даже когда стали раздаваться залпы орудий и полетели снаряды, верили, что их цель – лишь военные объекты.
«В то утро я проснулась от того, что в квартире задрожали стекла. Взрывы, взрывы. Кинулась к одному окну – темно, к другому – яркое зарево. Удары, удары… Мозг отказывался воспринимать все, что видят глаза. Я разбудила дочь: война. Схватили документы и какие-то вещи, выбежали на улицу к машине, а там уже метались люди. Рядом с моим домом работал круглосуточный магазин, там выстроилась очередь за продуктами. Я тоже купила воду, консервы. Поехали за моей мамой, потом к родителям мужа. А свекор — на работе, должен вернуться с ночной смены. Решили, что дождемся его и будем решать, что делать. Смотрели новости и ждали, что обстрел вот-вот закончится. И не война это вовсе», — делится она.
Не верилось и после рассказов жителей из Новой Каховки не только о вылетевших от взрывной волны окнах и дверях, но и первых пострадавших среди мирного населения. Они стали обзванивать всех знакомых и узнали, что со стороны Крыма через Чаплынку к Каховке продвигаются танки.
«Российские военные заняли Каховскую ГЭС, разумеется, и мост заблокировали, по которому можно было выехать из города. Если на карте посмотрите, то видно, что там всюду Днепр. Мы не успели тогда уехать. А те машины, что пытались прорваться, расстреливали. Мне очень непросто об этом говорить, но это было. Мы стали заложниками», — без слез вспоминать об этом у Снежаны не получается.
Потом – тяжелейшие полтора месяца в этом «кольце». Бомбежка. Жуткий страх накрывал, пока неделю семья пряталась в подвале — в любой момент мог настигнуть осколок.
«Эти ужасные звуки взрывов… Мы сначала вообще не могли понять, к нам или от нас летят снаряды. Потом сообразили и в минуты затишья выходили наружу за элементарным. Поселки Казацкое и Веселое практически стерты, а нам повезло — мы остались живы», — говорит она.
Снежана объясняет: больше всего боялась за дочь, в 20 лет жизнь только начинается… Не переставала искать выход, но безуспешно — блокпосты не объедешь. Одновременно помогала тем, кому хуже — немощным, одиноким.
Против слова «волонтер» возражает, считая поддержку ближнего самым обычным делом. Эта забота, кажется, спасала и ее саму от бесконечной тревоги за родных, не давала ненависти затмить здравый смысл:
«Ситуация и вправду была скверной. Магазины и аптеки, понятно, сразу закрылись. А дома мы не держим большой запас продуктов и лекарств – мы ведь к войне не готовились. Деньги не снимешь – банкоматы не работают. Мужчины в нашем городе самоорганизовались, охраняли семьи и объекты от возможного мародерства. Вместе с другими я на машине развозила старикам продукты, которые можно было еще достать на рынке, подкармливали и домашних животных, оставшихся без присмотра. Когда страшно и сложно, надо объединяться».
Дорога в Казахстан была для Снежаны и ее дочери рискованной, небезопасной. Сюда они попали через Латвию, затем Литву и Польшу.
«Появились «помогайки» — перевозчики, предлагающие уехать в Европу через Крым за круглую сумму. Мне пришлось согласиться, а наши с мужем родители из-за состояния здоровья не смогли выехать с нами. На границе Украины и Крыма стоят КПП, нас допрашивали российские офицеры, проверяли телефоны. Слава Богу, для нас все закончилось благополучно. Через долгих пять дней мы приземлились в аэропорту Нур-Султана рейсом из Варшавы, мы наконец увиделись с Андреем», — говорит Снежана.
Перед тем, как покинуть родину, ей удалось вывезти свою маму из Каховки в Киев, а папа ее супруга там до сих пор. Свекровь скончалась: когда все началось, она лечилось от рака, а все случившееся лишь ускорило ее конец. Невозможно было доставать медикаменты, ездить на осмотр к врачу.
То, что страной спасения станет Казахстан, даже не обсуждалось:
«Я работала и продолжаю работать в международной компании, поэтому у меня был опыт проживания в Алматы. Мы с мужем уже знаем, что тут живут прекрасные люди, которые с пониманием относятся к тем, кто вынужден был покинуть родину, чтобы сохранить жизнь. Моя компания поддерживала меня на протяжении всего послефевральского периода, я очень благодарна. Мы наладили быт, работаем, держим связь с родными и все еще стараемся прийти в себя, осмыслить все, что происходит», — делится она.
Дочь Ева в этом учебном году дистанционно завершит четвертый курс Киевского университета, она будущий специалист в сфере туристической индустрии.
«Нам нравится жить в Кокшетау. Появились знакомые, круг общения, интересы. Как наша Каховка, город компактный, географически удобно расположен – рядом столица, другие крупные города, курорт Бурабай. И вообще красивых мест много. Кстати, мы покупаем исключительно казахстанские продукты и по возможности выбираем именно местных производителей», — подчеркивает собеседница.
По словам Снежаны, в семье пока не обсуждали, надолго ли они приехали.
«Но, если решим остаться, скорее всего, выберем Кокшетау. И казахский язык хотели бы выучить», — говорит она.
Аэлита Таева
