​Культурная революция

Теги: ,
277

Настоящая драма со всеми характерными этому жанру искусства элементами разыгралась в сфере культуры Шымкента. К чему все это приведет, пока неизвестно. Точно ясно одно: сторонам надо сесть за стол переговоров. Потому что иначе будет наломано немало дров.

В интервью нашему изданию Ханзада Есенова представила свою точку зрения на происходящее и истоки конфликта.

— Ханзада Азимхановна, сегодня, делая заявление, группа руководителей организаций культуры заявила, что с Вашим приходом в управлении и подотчетных ему организациях началась текучка кадров. Кого-то уволили, кого-то якобы вынудили уйти. Может, просто понадобилось расчищать места для своей команды?

— На самом деле никакой команды не было. Если вы внимательно посмотрите на те имена, которые работают, то заметите, что мы пригласили двух человек — Майру Мухамедкызы и Сакена Майгазиева. Главная цель была — поднять еще на больший уровень наши таланты и наши возможности.

Остальные – это все наши кадры, которые долгие годы занимали свои руководящие должности, которых мы ротировали. Что касается увольнений, то на самом деле за период с сентября 2020 года по сегодняшний день у нас уволилось всего пять руководителей. Из них один – по достижению пенсионного возраста; один человек – Сакен Кордабаевич – из-за творческой деятельности, потому что не смог совместить, и мы не смогли его удержать. Еще два директора – один был уволен, так как в нетрезвом состоянии находился на работе, более того, позволял себе некоторые вольности. Еще один директор был уволен из-за того, что, купив себе дом, приглашал своих сотрудников, чтобы они у него в доме убирали, делали ремонт. У нас есть видеодоказательства этого.

— По их словам, Вы потребовали сократить часть персонала…

— На самом деле руководителям всех наших структурных подразделений было сделано предложение в связи с необходимостью комплектации кадрами в сфере культуры и искусства. Например, если мы говорим о театре оперы и балета, то надпись «балет» есть, а самого балета нет – семь человек всего в труппе. То есть мы не можем в полной мере поставить полноценный балет, хотя должны. Или если мы говорим о единственном у нас в городе ансамбле народных инструментов «Каратау», чтобы он стал оркестром, нужно иметь в штате 63 человека со своей комплектацией. Но когда этот вопрос перед депутатами подняли Майра Мухамедкызы и Сакен Майгазиев, им сказали о моратории на расширение кадров. Нам предложили изыскать возможности в каждом учреждении. Мы провели анализ с нашими руководителями учреждений, выяснили, что во многих учреждениях, допустим, технический персонал составляет от 12 до 18 человек. Эту работу могли бы оказывать клининговые компании. Мы предложили просчитать экономическую выгоду, в результате многие руководители перешли на этот вид работы. Но не всем это нравится.

— Но если все так хорошо, почему тогда им не нравится?

— Потому что им это не выгодно. Не выгодно тем руководителям, где технички ходят домой, убирают их квартиры, дома. Не берусь судить всех, но такие факты тоже есть. Кроме того, технические работники зачастую выполняют работу, которую не должны. Например, к нам приходили технички с жалобами — почему мы должны рисковать своим здоровьем и мыть окна высотой 2-3 метра? Это же не наша обязанность. Или – почему мы должны стирать шторы, ведь для этого выделяются деньги государством. И они правы! Работы по высоткам выше двух с половиной метров должны выполнять профессионалы с соответствующей техникой, которых руководители организаций должны нанимать за счет собственных средств организаций. Я считаю, только в этом причина.

— Вас обвиняют в баснословных тратах на проведение различных мероприятий, причем, как правило, они проводятся силами театров.

— Давайте оперировать цифрами. Тем более, что их легко проверить, заглянув на сайт госзакупок. И я не понимаю, почему мои коллеги этого не сделали.

2018 год. В ведомстве отдела культуры города пять учреждений культуры с финансированием 920 млн тенге.

2019 год – 18 организаций с финансированием 3 429 445,0 тысяч тенге.

2020 год — 19 организаций, финансирование — 6 646 022,0 тысяч тенге.

2021 год – 21 организация, финансирование — 6 956 493,0 тысяч тенге.

Сегодня, в 2022 году, у нас 22 организации с финансированием 6,9 млрд тенге. Фактически с 2018 года количество организаций увеличилось в пять раз, соответственно, и финансирование увеличилось. Из 6,9 млрд тенге практически 3 млрд – это заработная плата. 1,5 млрд тенге – содержание, коммунальные услуги и т.д. В этом году появилась новая программа, инициированная главой государства – подушевое финансирование кружковых видов деятельности, это 900 млн. На организацию 14 праздников государственных, национальных и плюс знаковые проекты выделено всего 661 146 тыс. тенге на год.

— И в прошлом году львиную долю Вы направили на празднование Наурыза?

— На должность руководителя управления культуры я была назначена 27 сентября 2020 года, когда бюджет на 2021 год был сверстан в размере 3,3 млрд тенге. 2,7 из них – заработная плата тогда 19 организаций управления культуры. На празднование Наурыза было выделено всего лишь 24 млн тенге. В 2021-м году в свет вышла рабочая презентация новой концепции празднования Наурыза. Она включает в себя 10-дневное празднование, где каждый день олицетворяет новое начало года. И, естественно, сделать 10-дневный праздник на 24 млн тенге возможно, но не для уровня нового мегаполиса, где проживает более миллиона человек.

Кроме того, у нас появился новый праздник – День радио, у нас появился этно-аул, который также надо развивать. К выделенным деньгам мы попросили еще 570 млн тенге на мероприятия до конца года. И на Наурыз в общей сложности, проведя порядка 100 мероприятий силами наших учреждений культуры, с участием 12 звезд, давая по два концерта в день, потому что из-за ограничений мы не могли в зал принять всех желающих, потратили всего 217 миллионов! И по меркам, по уровню мероприятий это не много.

В этом году на празднование Наурыза с 9 по 23 марта мы запланировали всего 117 млн тенге. Я думаю, что наши коллеги просто зашли бы на сайт госзакупок и все это увидели. И главное, я практически не имею прямого отношения к этим деньгам. Моя задача — концентрировать внимание и ставить правильные технические, сценарные и идеологические задачи. К примеру, в этом году Наурыз не будет проводиться на одной локации. Он пройдет на 11 площадках – в шести парках и излюбленных местах наших горожан.

Для сравнения, в 2018 году, еще до пандемии, на однодневный праздник Наурыз было потрачено 70 млн тенге. Сегодня мы говорим о 10 днях и 117 миллионах.

— Почему Вы требуете от организаций, чтобы они зарабатывали, изыскивали средства?

— Дело в том, что когда идет планирование на новый год, каждая организация защищает свой план развития, по которому она должна достичь KPI-показателей. У многих наших руководителей организаций культуры идет непонимание. Они путают KPI-показатели с коммерческой деятельностью, с организацией платных услуг. KPI – это ключевые показатели развития города. У каждого предприятия свои ключевые показатели. Приведу два примера. В библиотеках три показателя – это люди, которые пришли в библиотеку; люди, которые получили книгу; и люди, которые пришли в читальный зал. У театров два показателя: первый – люди, которые пришли в театр, это просто какое-то мероприятие – торжественный концерт или масленица. И второй показатель – это люди, купившие билет. И все. Чтобы достичь этих показателей, театр постоянно должен обновлять свою деятельность, делать новые постановки, приглашать именитых режиссеров или обходиться свои кадровым ресурсом. Из этого и идет планирование фонда, финансируемого государством. Но не на все государство дает деньги. Например, гастроли, повышение квалификации, приглашение специалистов из-за рубежа — 30% от общего фонда организации должны заработать сами. Сформировав бюджетную заявку, руководители организаций сами ее подписывают и передают нам для дальнейшей защиты ее перед управлением экономики, перед депутатами, перед акимом. И, хочу похвастать, нашему управлению удается все заявки отстоять, потому что без развития культуры говорить просто не о чем, и это хорошо понимают и поддерживают наши депутаты.

— Правда ли, что было несколько судов между руководителем русского драматического театра и управлением культуры?

— Действительно. При всем уважении к маэстро Игорю Владимировичу, он уже проиграл четыре суда. Его юрист постоянно судится с управлением культуры. Более того, постоянно требует, чтобы меня привлекли к административной ответственности. За что? За то, что я даю взыскания руководителю госучреждения, который совершает неправомерные дела? Или за то, что мы упразднили 30 единиц штата, которые три года не функционировали, и передали их той же балетной труппе и национальному оркестру? Конечно, руководителю неприятно враз лишиться средств от тех самых 30 штатных единиц, которыми театр распоряжался по своему усмотрению. Но разве это не правомочность моя как руководителя? Может быть, это неудобные вещи для театра, но 100% — удобные для культуры и горожан.

— Вы много говорите о модернизации, однако театр, как известно, начинается с вешалки, в нашем случае — с билетов. Почему у нас не внедряются более современные методы покупки билетов?

— Я объясню. Из года в год на наши предприятия культуры выделяются деньги. И та же система Kazticket, когда человек приходит с QR-кодом, должна работать и в наших театрах, и она есть. Более того, ежегодно государство каждому предприятию на обновление этой программы, на обучение персонала выделяет 2,8 млн тенге. Однако в нашем городе этот опыт не имеет места быть. На мой взгляд, потому что кассу с прямой наличкой отследить очень сложно. Вот почему, пользуясь случаем, я призываю всех наших горожан покупать билеты онлайн. Это не сложно, тем более, у каждого сейчас есть телефон. Таким образом вы внесете свою лепту в антикоррупционную составляющую.

— Деятели культуры обвинили Вас в том, что Вы требуете от библиотек оказания платных услуг. Честно говоря, не очень понятно, какие услуги могут библиотеки оказывать на платной основе. И если переведут все на деньги, в библиотеки просто перестанут ходить люди.

— В 2017 году министерством культуры Республики Казахстан введен перечень оказания платных услуг для населения для улучшения качества оказания услуг и расширения спектра возможностей библиотечной сети.

Это не значит, что теперь все в библиотеках все будет платно, нет. Услуги, которые раньше оказывались бесплатно, остаются бесплатными, но ведь есть дополнительные виды услуг, с которых библиотеки могли бы получать доход, чтобы развиваться. Например, «дай новую жизнь старой книге». В прейскуранте библиотек есть услуга «реставрация книг». Наверняка, у каждого горожанина есть в домашней библиотеке какая-то особенно любимая книга, которая со временем потрепалась, но у него нет возможности ее реставрировать. Потому что это должны делать специалисты, которые знают, как сделать расшивку книги, как привести переплет в соответствие, почему нет? Государство на это денег не выделяет, но если вы хотите за это заплатить, почему библиотека не может этого сделать?

Или, к примеру, студенты. Как они обрадовались, когда узнали, что тот реферат или курсовую, которую они готовят, им не придется теперь скачивать на флешку, потом идти в какой-то частный копи-центр, там распечатывать, делать переплет, ламинирование и так далее. Теперь наши библиотеки могут оказать эти же услуги, причем на порядок дешевле, чем в коммерческой структуре. Разве это не улучшение обслуживания населения?

Еще одна возможность — организация фото-и видеосъемки. Если вы придете со своим смартфоном и начнете там себя снимать или что-то выкладывать, это ваше право, это бесплатно. Но если вы придете снимать фильм, например, лав-стори, и вы закрываете целое крыло библиотеки, где могла бы быть сейчас работа, естественно, это платно.

— Правда ли, что ревизионная комиссия уже выявила массу нарушений в связи с этими самыми платными услугами в том числе?

— Ревизионная комиссия говорит не о том, что это противозаконно, а о том, что система библиотечной сети в целом работает неправильно. У них статус КГУ, а значит, они должны получить код, зарегистрировать его в казначействе и установить кассовый аппарат. Но если первый руководитель этого не знает, тогда это минус, прежде всего, ему. Значит, он не знает элементарных бухгалтерских моментов. Так в чем же наша вина?

— По мнению деятелей культуры, модернизация свелась лишь к окрашиванию стен. Как говорила незабвенная Фаина Раневская, зачем ремонтировать фасад, если канализация протекает.

— Если модернизация — это плохо, то почему количество посетителей после нее выросло в разы? Например, в библиотеку Абая приходили около 20-30 тысяч посетителей в месяц. После модернизации их количество выросло до 300 тысяч. И этому доказательство — абонентские билеты. Не говоря уже о семейных библиотеках. Это такой новый формат, когда ребенок приходит с родителями, с бабушками, получает семейный билет.

К сожалению, пока мы не можем запустить проект, когда обладатель золотой или платиновой читательской карты может прийти на премьеру в любой театр бесплатно. А запустить не можем, потому что для этого нужно полностью весь читательский пул перевести в цифровой формат.

У нас есть уникальная библиотека для слабовидящих людей. По картотеке – 16 тысяч читательских билетов. Сейчас стали переводить его в систему цифровизации по программе веб-РАБИС. Государство делает для этой библиотеки все. Мы можем смело похвастать, что наша библиотека имеет свою типографию со шрифтом Брайля.

Еще один момент, касающийся модернизации библиотек. К нам неоднократно приходили люди и жаловались – почему мы должны оставлять свои удостоверения личности в залог в библиотеках, это противозаконно. И я с ними соглашусь. Почему-то в наших библиотеках сложно и не сразу внедряют системы, которые давно уже работают в Алматы и в Нур-Султане. Это введение цифровых платформ, таких, как КАБИС, РАБИС, веб-РАБИС. Когда вы приходите с пластиковой карточкой, у вас есть свой штрих-код, вы видите, когда получили ту или иную книгу, когда ее сдавали и так далее, это очень удобно и эффективно.

Государство потратило на модернизацию библиотечной сети немало денег. Мы хотим, чтобы наша молодежь, чтобы наши пенсионеры-родители приходили и отдыхали. И сейчас для этого созданы все условия – есть шахматные клубы, есть музыкальные уголки, где можно провести досуг, встретиться, назначить свидание своей девушке, что сейчас, кстати, стало очень актуальным.

— Правда ли, что после известных январских событий Вы стали требовать, чтобы коллектив выставочного центра «Корме» ушел в отпуск без содержания?

— Когда я после тех трагических событий пришла в «Корме орталыгы» и разговаривала с коллективом, руководитель выставочного центра, которая с утра была на работе, после обеда оказалась на больничном. Когда мы стали вызывать персонал, выяснилось, что кто-то работает в трех местах, кто-то на больничном. И даже несмотря на это мы как операторы, как администраторы бюджетных денег, как уполномоченный орган этого учреждения приняли коллегиальное решение. Я сразу им сказала – уважаемые коллеги, у нас в некоторых театрах есть вакансия, то есть технический персонал по выбору может туда сейчас перейти, другим мы можем дать другую, взаимозаменяющую должность. На что нам ответили – вы обязаны платить нам компенсацию. Мы же в пандемию сидели, нам же платили. У меня есть аудиосообщение этого собрания, причем мы с самого начала людей предупредили, что будем вести запись. И трудовая инспекция признала – мы действовали правильно. После того, как мы не смогли все вакансии заполнить, потому что специфика Корме сама по себе иная, в отличие от театра или библиотек, мы сделали очень просто – командировали сотрудников в разные учреждения культуры выполнять ту работу, которая была необходима на тот момент, с полной оплатой заработной платы. Оставив при этом пять человек, предоставив им помещения в Туркестан сарайы. Это люди, которые отвечают за реставрацию, за списание, за утилизацию. Это руководитель – директор, зам, завхоз, бухгалтер, экономист.

— Прокомментируйте, пожалуйста, ваши якобы «придирки» к директору библиотеки им. аль-Фараби.

— Давайте так: если они запланировали, к примеру, модернизацию библиотеки, и эскиз был утвержден, и он полностью прошел сметы, полностью в бюджете утвержден, могу ли я подавать от себя то, что будет делаться? Естественно, это должен делать руководитель организации. Но если ты не хочешь это делать, при этом хочешь красивую библиотеку, и в то время, когда идет финансирование, уходишь на больничный сам, заставляешь своих замов уйти на больничный и бухгалтера, а у нас идет неосвоение бюджетных денег, это как называется? Потом ты судишься с управлением культуры, восстанавливаешься и приходишь в уже готовую красивую библиотеку. Честно, я не знаю, как это объяснить. И я хочу сказать, что один из руководителей, присутствовавших на пресс-конференции, сейчас находится на больничном. А в это время все ее сотрудники дружно, семьями были на Коресу кунi – таком прекрасном мероприятии.

Я могу сказать это открыто: они запугивают персонал и говорят людям – руководители управлений приходят и уходят, а мы-то остаемся с вами. Поэтому здесь очень много таких моментов, о которых я тоже, наверное, должна буду сказать.

— А что со сметами? Вы действительно заставляете их увеличивать?

— Ничего подобного. Своим голосовым сообщением, которое я отправила нашим руководителям, я сказала, чтобы при составлении плана финансирования, бюджетных заявок на новый год они обратили внимание на то, что сегодня все постановки, мероприятия, комплектацию учреждения, его модернизацию нужно делать в ногу со временем. Например, гастроли. Многие театры сейчас не возят с собой декорации. Они ездят с одной флешкой. 3Д-маппинг позволяет сейчас полностью в реалиях восстановить всю эту декорацию. Да, я не говорю о классических спектаклях, которые наши люди любят, ждут, знают. Но разве плохо театру иметь новый 3Д-проектор? Даже если он в «Гамлете», к примеру, не участвует, но есть же и другие мероприятия. Или театр кукол – мы предложили сделать новые, светодиодные куклы, которые ночью «горят», которые могут на наших праздниках в вечернее время выступать.

— А как же траты на костюмы? Ведь в соцсетях и в СМИ очень обсуждалась стоимость костюмов постановки «Домалак ана».

— Почему мы не можем для классического казахского спектакля сделать такой костюм, который завтра будет выставляться в музее? Да, мы спорим с управлением экономики, когда они говорят — почему у вас такой костюм Байдибека дорогой, лиса у вас на воротнике, нельзя, что ли, сделать искусственный мех, сейчас столько возможностей… Это – Байдибек, понимаете? Я не могу ему или Домалак ана поставить, извиняюс, синтетическую какую-то шкуру и наклеить китайские наклейки орнамента на его шапан. Или сделать ему резиновые сапоги и на них наклеить орнамент. Это историческая личность, понимаете? После «Домалак ана» эти костюмы театр оперы и балета выставил у себя в фойе. Это было практически произведение искусства.

— Почему, на Ваш взгляд, возникла эта конфликтная ситуация?

— Я считаю, что наши коллеги слегка погорячились, и уверена, что они изменят свое мнение. Я понимаю, меняться всегда некомфортно. Поэтому лично моя задача, как человека, который имеет ученую степень, который имеет большой стаж работы в международной сфере – я 15 лет возглавляла в ЮНЕСКО Комитет нематериального культурного наследия — не уничтожать то, что складывалось годами, только дать второе дыхание, новое, согласно сегодняшнему времени. И еще. Я очень люблю этот город. Я закончила здесь школу 39-ю, институт культуры, работала в комсомоле, начинала в Доме школьников. Меня обвинять в том, что я не болею за культуру или что-то делаю во вред, — это крайне неправильно. И если что-то и делается, то только для того, чтобы наш город засиял еще больше яркими красками. Это не революция, это эволюция

— Люди, подписавшие обращение к президенту, требуют Вашей отставки. Ваше мнение – стоит уйти?

— Я бы сказала так – «Не дождетесь». А если серьезно, кадровые решения у нас принимает аким, и я буду находиться в этой должности ровно столько, сколько он посчитает нужным. Вы знаете, я все еще продолжаю считать, что наши деятели культуры, выступившие на той пресс-конференции, поймут, что ошибаются, как уже было сказано выше. Я пришла, чтобы поднять культуру Шымкента на новый уровень, и медленно, но верно мы этого добиваемся. И еще, два человека – это не трехтысячная армия всех сотрудников сферы культуры.

Предыдущая запись
В Шымкенте заработал Центр развития женского предпринимательства
Следующая запись
Лекарства в Казахстане могут подорожать на 20%

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Заполните поле
Заполните поле
Пожалуйста, введите корректный адрес email.
Вы должны согласиться с условиями для продолжения

Видео

Қала әкімнің біріңғай қабылдауы жаңа форматқа көшті

Новость дня

Популярное среди читателей

Колонки редакторов

Все теги

Меню